Юрий Коптев: работу МКС нужно продлевать, насколько это возможно
Ровно 20 лет назад, в ноябре 1998 года, на орбиту был выведен первый элемент Международной космической станции — функционально-грузовой блок (ФГБ) «Заря». Событие стало историческим как для космонавтики, так и для мировой политики. Два непримиримых соперника по космической гонке — Россия и США — начинали беспрецедентный по масштабам совместный проект. Председатель научно-технического совета (НТС) Роскосмоса Юрий Коптев, занимавший в 1998 году пост главы Российского космического агентства, рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Денису Кайырану о том, через какие трудности пришлось пройти при подготовке к строительству МКС, как изменились отношения между партнерами и о том, в каком направлении будет развиваться сотрудничество между странами мира в пилотируемой космонавтике.
…
— Куда в дальнейшем будет двигаться международная космическая команда?
— Движение понятно — уход с низкой околоземной орбиты. У американцев постоянно меняются приоритеты — то Луна, то Марс, то астероиды. Даже по Gateway у них нет консолидированного одобренного мнения. Есть очень мощная группа, которая говорит, что этим не надо заниматься.
В ближайшее время у нас будет обмен мнениями с РАН по лунной концепции. Наша задача с Академией наук — показать последовательность нашего движения, начиная с того, что каждая автоматическая станция это не просто удовлетворение интереса отдельных ученых, а часть комплексной задачи, в том числе исследование будущих районов посадки для пилотируемых миссий, имеющихся ресурсов. А затем создание сверхтяжелого носителя, нового корабля, создание взлетно-посадочного комплекса легкого и тяжелого классов для высадки на Луну, решение проблем радиации.
На поверхности Луны слабое магнитное поле, поэтому сегодня дать гарантию пребывания человека в условиях повышенной радиации без риска для здоровья свыше двух недель медицинская наука не берется. Под поверхностью можно создать некие укрытия, землянки, поставить модули. Требуются изучения влияния пониженной гравитации, составляющей 1/6 от земной.

— Сейчас стало сложнее обсуждать будущее МКС и сотрудничество по Луне с международными партнерами?
— Мы работаем в строгих рамках, которые сформировались с ходе долгих лет сотрудничества. Достаточно вспомнить работу комиссии Гор-Черномырдин. Сейчас в США принято решение, что сотрудничество по космосу санкции не задевают. Им это нужно для будущих проектов. Они могут изучить на МКС целый ряд вопросов, найти решения, чтобы перенести их на дальнейшие проекты и средства.
Когда они заговорили о Gateway, предлагали собрать кооперацию. В Австралии, на астронавтическом конгрессе в 2017 году обсуждали, договорились, что наше участие — шлюзовой модуль. Потом мы дополнительно определили наши интересы и сказали, что российское участие возможно только на серьезной основе, где наше присутствие будет на уровне серьезного партнера, а не просто подносить снаряды.

— А какое серьезное присутствие мы предлагаем?
— Предлагается лунную программу выстроить в кооперации с теми же китайцами или посмотреть в рамках БРИКС. С одной стороны, это технически сложная задача, а с другой — имиджевое мероприятие, приобщение к клубу развитых стран.
Формирование некой собственной программы возможно. Уже есть решения по новому кораблю, по сверхтяжелой ракете, эскизный проект которой появится в следующем году и учтет наши планы на будущее с точки зрения конструктива и технических возможностей. Приняты принципиальные решения с развитием космодрома Восточный, запуска и подготовки с него перспективных ракетно-космических комплексов.
Все эти вещи есть, теперь они должны быть увязаны. Тем более есть поручение президента в следующем году сделать государственную программу по этому направлению.

— То есть у нас будет отдельная госпрограмма по освоению Луны?
— Изначально планировалось, что она будет по сверхтяжелой ракете. Но все понимают, что ограничиваться одной ракетой неправильно. Это должна быть отдельная космическая госпрограмма.
Нужно отметить, что есть целый ряд базовых документов, например, «Основы политики в области космической деятельности», выпущенные еще в 2013 году. Там выстроены приоритеты, и первый приоритет — это вопросы развития орбитальной группировки и обеспечения гарантированного доступа в космос. Второй приоритет — это научные исследования, и третий — пилотируемая программа.
После этого появляются уточнения, связанные с исследованиями и освоением Луны. Нужны очень серьезные дополнительные ресурсы, чтобы осуществить движение по этой большой программе.

— И для того, чтобы выделить эти деньги, нужна тоже отдельная госпрограмма?
— Расходы по новому кораблю «сидят» в ФКП, а по вопросам создания сверхтяжа там заложено создание только отдельных элементов, проверка технологий. Ориентация на создание сверхтяжелой ракеты-носителя к 2028 году потребует уже в ближайшие годы выделения значительных средств, потянет за собой целый ряд вопросов по развитию промышленности, инфраструктуры космодромов. На следующем этапе, когда нам понадобится носитель грузоподъемностью где-то порядка 130-140 тонн, мы обязательно придем к водородной ступени большого диаметра. Возникнет вопрос транспортировки или создания специального сборочно-испытательного комплекса на Восточном.
Свести все вопросы лунной программы к одной точке, то есть к созданию сверхтяжа в 2028 году, невозможно. Это значило бы, что мы отчитаемся, что его сделали и отвезли на космодром. Это не исчерпывающий момент.
Одна из задач обсуждений, о которых я говорил, расписать всю эту целостную программу, чтобы было понятно, для чего мы все это делаем при достаточно серьезном нашем экономическом положении. Потому что это сотни миллиардов.

— Если вернуться к Gateway, мы заявили, что не можем участвовать на уровне создания одного модуля. А все остальные наши предложения, получается, не для американцев?
— Остальные предложения не выведены еще на стадию глубокой совместной проработки. Пока идет некая пристрелка, в том числе с учетом динамики изменений, которая происходит на американской стороне. Непонятно, что они будут дальше делать. То они говорят, что потребуется один беспилотный пуск на семидесятитонном варианте SLS, а второй пуск будет для полета к астероиду. Другие говорят, что на этом пуске уже надо двигаться на облет Луны в пилотируемом варианте. Третьи говорят, что надо ориентировать на начало строительства окололунной станции. Четвертые говорят, что надо вообще разобраться, нужна ли эта окололунная станция...
…

— Говоря о планах пилотируемой лунной программы, действительно ли ведется проработка модернизации корабля «Союз» для облета Луны?
— Ставя задачу облета Луны, нужно понять, для чего мы это делаем. Если цель — пролететь мимо Луны, то да. Но к тому времени в более широком объеме и масштабе приступят к изучению Луны американцы и подойдут близко китайцы.
Приспособление «Союза» к облету Луны вызывает дискуссию, нам нужно вернуться на 50 лет назад и вспомнить программу Л-1. Одиннадцать беспилотных запусков, из которых четыре успешны где-то в полном объеме, где-то частично. Эти пуски показали, что мы обладаем технологиями возврата со второй космической скоростью, мы умеем делать конструкции, которые выдерживают высокие температуры при входе в атмосферу, можем обеспечить посадку в заданном районе.
Это большая программа, которую не довели до полета человека, потому что сработал политический принцип: когда мы собрались облететь с космонавтами Луну, американцы свою программу уже выполнили и свернули. Исчезла перспектива победить в этой космической гонке, и программа потеряла свою актуальность.
Если мы полетим на «Союзе» сейчас, то покажем, что мы перелицевали старый костюм. Если бы мы летели на новом корабле, то было бы понятно, что мы отрабатываем новую конструкцию, нашу перспективу, а «Союз» в этом плане нам мало что дает. Сегодняшний корабль нужно серьезно доработать. Но это потребует отвлечения и финансов, производственных мощностей и всего другого. Надо оценить, как это повлияет на работы по новому кораблю («Федерация» — ред.). Нужно брать те варианты, которые нас продвигают, а не просто что-то демонстрируют. Облет Луны на «Союзе» может вызвать восторг у человека, плохо знающего историю космонавтики, а у специалистов это вызовет лишь улыбку.
...

Раскрыты сроки появления российской базы на Луне
МОСКВА, 1 дек — РИА Новости. Россия планирует развернуть на Луне полномасштабную базу между 2036 и 2040 годами, говорится в имеющемся в распоряжении РИА Новости проекте решения совместного заседания "Роскосмоса" и совета РАН по космосу.
Ранее сообщалось, что "Роскосмос" и Российская академия наук в течение трех месяцев сформируют лунную программу России и представят ее президенту и правительству.
Как следует из документа, работа лунной базы начнется с "доставки крупнотоннажных грузов и насыщения лунных полигонов разнообразными научными экспериментами".
В проекте не уточняется, что будет представлять собой полноценная лунная база. Однако это указано в предложении рабочей группы "Роскосмоса" и РАН от 2014 года. База включает в себя модули с системами жизнеобеспечения и радиационной защитой для проживания космонавтов, центры космического мониторинга Земли, средства энергообеспечения и связи, космические стенды для экспериментов по переработке и использованию лунного вещества и природных ресурсов, стенды для отработки и испытаний новых космических средств и технологий. Вокруг базы должна располагаться лунная астрономическая обсерватория.
Такую базу планировалось развернуть в районе южного полюса Луны с учетом максимально продолжительной освещенности, постоянной радиовидимости с Земли и наличием локальных природных ресурсов для системы жизнеобеспечения.
В четверг стало известно, что в конце 2025 года с запуска базового модуля планируется начать строительство российской национальной станции на орбите Луны. В последующем к орбитальной станции будут стыковаться корабли и взлетно-посадочные модули для высадки космонавтов на поверхность спутника Земли.

Лунное притяжение
Роскосмос ТВ
4:22

МОСКВА, 1 фев - РИА Новости. Сооружения будущей посещаемой российской лунной базы надо засыпать грунтом на метр, чтобы защитить космонавтов от радиации и вспышек на Солнце, считает президент Российской академии космонавтики имени Циолковского, советник генерального директора ЦЭНКИ по науке Игорь Бармин.
"Обваловку сооружений (базы) реголитом (лунный грунт. - ред.) необходимо сделать на Луне обязательно, потому что там достаточно сложная радиационная обстановка. По нашим прежним оценкам, достаточно было полуметра реголита, а по нынешним воззрениям... - где-то до метра реголита позволяет обеспечить надежную защиту от всех видов излучений, включая высокоэнергичные космические лучи и потоки от Солнца даже в период солнечных вспышек, которые в противном случае были бы губительны для человека, который находился бы на поверхности", - сказал он в видеоролике, размещенном в пятницу на Youtube-канале "Роскосмос ТВ".
Бармин также отметил, что для создания лунной базы необходимо использовать жилые модули, полностью изготовленные на Земле, которые затем ракетами-носителями доставляются на место строительства. Он также сказал, что для создания научных комплексов и посещаемой базы на Луне необходимо решить задачу точных посадки и навигации.